Зов Древних Трав
И так, бредовое повествование закончилось.
То чего не было. Я.- А знаешь, ты была права.
- А? В чем?
- Я действительно его люблю.
- Ааа...
Кофе, да. Что-бы заполнить напреженую тишину.
Звонок в дверь.
Обеим понятно кто-это.
За окном пять минут лило будто над нами в раз растаяли все снега Уральских гор, и он наверное, промок до нитки.
Я тихо вздыхаю про себя.
Звонок в дверь. Он наверное недоумевает почему ему не открывают.
- Что ты на меня так смотришь?
- Чего же ты ждешь?
Глаза искрятся.
Интересно, легко ли ей было встать?
Мне нет. Тяжесть. Что-то тяжелее свинца, тянет, приковывает к пластмассовой табуретке.
Голоса из не моей прихожей.
Ближе. Еще ближе.
Совсем рядом.
Они входят в комнату где, возле черного экрана сижу я.
Привет - привет.
Долгий взгляд. Он дается особенно тяжело - надо не показать боль, а она сочится ото всюду.
Руки дрожат.
Как в тумане говорю что-то о том что мне пора, что я должна успеть к врачу до шести, и тянусь за сумкой.
Ветер воет. Руки дрожат все сильней.
Уже в коридоре. Обувь, обувь... Где эти чертовы кроссовки?
Скорее, скорее... Ско-ре-е!
Я не хочу слышать эти голоса! Я - не - хо-чу!
У меня же будет истерика.
Но вот уже слышен взволнованный голос...
Смех.
какой-то шум...
Рука судорожно тянется к дверному ключу.
Лицо пылает не смотря на холод.
Глаза щипет.
Вот-вот меня примет холодая тишина улицы... Люди которым все-равно кто я, откуда, почему у меня мокрые щеки...
Еще немного потерпеть.
Но вот я, как в кошмарном сне, медленно останавливаю руку, стою секунду неподвижно потом медленно поворачиваю голову...
...и встречаю растаявший лед голубых глаз.
Громкий хлопок дверью, немного слишком громкий, и вот я, сгорбив плечи, ныряю под дождь.
Одна.
Три не делится ровно.
То чего не было. ОнМы сидели на диване в небольшой, пыльной гостиной.
Рука привычно легла на тонкую талию моей девушки. Странное это слово - девушка... Моя девушка.
Она сидела, выпрямив спину, делая вид что не замечает моего взгляда.
Ну и пусть. Я же знаю - замечает, сидит и гадает что я о ней думаю...
А думаю я о ней много.
Дождливая серость за окном таяла в теплых лучах предзакатного солнца.
Утром шел дождь. И вчера шел дождь. Весь вчерашний день, он то нежно, почти беззвучно шептал что-то, то бешено бил по черным зонтам прохожих.
А сейчас вот вышло солнышко...
Честно говоря, я ему даже обрадовался. Чуть-чуть, но обрадовался... И сразу глупо почувствовал себя предателем зимы.
Сегодня что-то было не так.
Вообще уже около недели что-то не так.
Даже не что-то, а все нас косающеесее .
Всех троих.
Я так долго пытался добиться этой черноволосой девченки...
Собственно с тех пор как она меня бросила. Я ведь старался - читал, интересовался ее жизнью, ее интересами, ею... Я всегда делал вид что она мне интересна только как друг и, в какой-то момент, действительно в это поверил. Но, когда два человека разных полов так близки друг к другу, они не могут оставаться только друзьями...
И вот я сижу на диване, в пыльной гостиной, а моя рука спокойно покоится на ее талии.
Сидеть в полной тишине видно было скучно не только мне, и мы вышли на улицу пытаясь завести беспечный разговор.
- Ну как там в школе?
- да как всегда... Опять контрошка была, по истории. Завалил наверное...
- А.. Ага.
И снова молчание.
После дождя, по асфальту ползало множество тварей. Я уже чуть не раздавил улитку, но вовремя ее заметил.
Солнце уже наполовину ушло за гору, а мы все брели в молчании.
Такой встречи еще ни разу не было.
Где-то возле северного входа в парк, на нас налетел взъерошенный мальчишка и стал что-то кричать, но кричал он так истерично что слов было не разобрать.
Рот почти не закрывался, по сторонам летели капельки слюны... Его можно было принять за сумасшедшего но мы все знали кто это.
Он тыкал пальцем то в меня, то в девчонок, что-то бешено орал не переставая жестикулировать...
Я подошел к нему с намерением успокоить.
Потом я вдруг явно почувствовал костяшки пальцев, и еще что-то, мышцами живота. Немного вогнулся от силы удара, успел удивится - где же боль? И она пришла...
Глаза прикрыли какой-то мерцающей черной тканью, в живот стали вдавливать что-то жесткое, внутренностям некуда было деться, я смутно почувствовал что катаюсь по какой-то жесткой поверхности...
Какие-то голоса надо мной...
Вопли, ругань, испуг, крики...
Боль понемногу отступала.
Я чуть приоткрыл глаза и увидел бледное лицо полное испуга.
Лицо обидчика разглядеть не удалось - его закрывали растрепанные волосы той что упорно его сдерживала.
Потом он вдруг сел на асфальт и закрыл лицо руками.
Светлые руки обняли его за плечи, она все что-то шептала ему на ухо поглаживая словно катенка... На дорожку со звоном упал ржавый кастет.
Я смотрел на эту картину не замечая слез на щеках у моей черноволосой девушки.
Я смотрел не замечая слез на моих щеках.
Я смотрел и не мог понять - кому из них принадлежит мое сердце?
То чего не было. Она.Я сидела в одной из белых комнат городской больницы "Рамбам" и ждала.
Пальцы нервно теребили красный брелок-обезьяну на сумке. Поначалу я не замечала, но когда заметила не остановилась. Нервы надо куда-то девать, пусть даже на ни в чем не повиный предмет.
Справа тихо скрипнула дверь.
Из дверного проема вынырнул мальчик лет пяти и прошел, придерживая павязку на лбу, к вскочившей с места мамаше. А я все провожала его взглядом будто ждала что он вдруг превратится в высокого светловолосого парня.
Еще одна дверь тихонько хлопнула и я осталась одна.
Тик-тик-тик.
Стрелки часов все тикали, тихо поскрипывая, нагоняя тоску.
Тишина, а в тишине - течение времини.
А еще страх. И сотни вопросов.
И не понятно как это вдруг приязнь претекла в это. В такое состояние когда уже ни чего не важно кроме... Кроме чего?
Ответ маячил на близком, и таком недосигаемом горизонте.
Тик-тик-тик.
И кажется что ощущаешь кружение земли.
И что-то жужит в голове...
Сотни вопросов, сотни слов, много событий, много снов, кучи голосов, тучи мух... Стоп! Каких мух?
Открыла глаза и обнаружила что полулежу на полу в такой позе что зародышам и не снилось.
Быстро встала, отрехнулась и села на синий мягкий стул.
Брелок снова попал в мои нервные руки.
Время, время, время, ВРЕМЯ!
Стрелка часов. Она сдвинулась с места всего на пятнадцать минут?!
А где же та, чертова вечность которую я уже жду?
Мои мысли перебил скрип двери, точно такой же как пять минут назад, когда оттуда появился мальчик.
Теперь-же из темноты шагнул высокий светловолосый парень с гордой улыбкой на лице. Он постаял пару секунд у двери и, морщясь на каждом шагу, двинулся ко мне.
- Перелом ребра! - Гордо заявил он.
Дурак, маленький дурак. Он гордится!
Как, как он не понимает?
У меня чуть сердце не остоновилось когда он так внезапно упал на земь!
Я же так испугалась... Подумала о самом худшем. Почти почувствовала длинную полосу заостреного метала в животе... Почти поверила что потеряла то, что так внезапно преобрела, что и самой не верится.
А сейчас он стоит и гордо улыбается - боевая рана!
Я схватила сумку и быстро двинулась к двери.
В тридцать третей палате, проткнутый капельницей, обмотаный бинтами и загибсованый гибсом, лежал виновник.
Виновник страха, виновник боли, виновник злости и просто - виновник.
Ах, как это легко когото обвинять... Кричать "Это он виноват! Он подлец и вор!". Смотреть с искреней ненавистью не пытаясь понять.
Я ведь могла так ненавидеть. Определенно могла.
Но я не хотела вновь становится слепой.
Поэтому я придвинула стул и села возле кровати больного.
... Он плакал закрыв лицо руками. Плакал.
Потом он держал ее за руку, смотрел в глаза, открывал рот будто хотел что-то сказать но внезапно потерял дар речи. Потом он снова плакал пока она что-то шептала и гладила его.
А потом он посмотрел на нее каким-то обвиняющим взглядом, резко поднялся и ринулся через дорогу.
Громкий взвизг шин и еще один удар страха. ...
Некое холодное прикосновение выудило меня из моего блуждания в недавном прошлом. Он проснулся и осторожно взял мою ладонь в свою.
Его неморгающий взгляд был прикован к уснувшей у его ног девушке. Той самой - третей.
Так мы сидели минуты три.
- Береги ее, слышишь? Она - это все.
Я сжала его большой палец. Из глаз быстро закапали слезы.
Когда я проснулась утром ее на месте уже не было.
Я тихо встала, пошла к кранчику с водой а потом собралась и вышла из палаты.
Я шла наполовину погруженая в мысли а другой половиной разглядывала картины на стенах когда услышала знакомые голоса:
- Но как-же Она?
- Оставь. Ты будешь со мной? Я тебя прошу.
- Но... я...
- Ты ведь этого хотела, признай.
- Прости. Там в палате лежит человек которому я нужнее.
Хлопок дверью.
Я жду с полминуты и вхожу, улыбаясь целую его в щеку и что-то весело щебечу.
А из груди рвется отчаяный крик.
То чего не было. Спустя года.Город тонул в теплом закатном свете.
Нагретый до предела асфальт готов был расплавится или, как вариант, расплавить неосторожного прохожего.
Изредка, вялые птицы, готовые сворится в собственном соку, подавали чуть охрипшие голоса.
Деревья, в большинстве своем сбросили кору, и теперь она свернувшимися пластами застилала землю. Молчаливыми великанами они врезались в краснеющие небеса и, казалось, ни что не может потревожить их покой.
Жара царствовала над горой, загоняя всех в прохладные дома.
Город впал в полусонную жизнь.
Две одинокие фигуры, медленно двигались по дышащей жаром улице привлекая внимание скучающих кошек.
Рука об руку, но все же чуть сторонясь.
Их мысли затерялись где-то в таком далеком, но таком близком прошлом.
Уже не маленькие, хотя, может еще и маленькие. Они шли вместе, как уже несколько лет, и вместе не могли заставить молчать навязчивую память.
Асфальт умудрялся жечь ноги даже сквозь кроссовки на толстой подошве, а тело словно плыло во влажном тепле.
Тихо и заунывно. Так не похоже на его обычное поведение.
Наверное потому, что ее дом совсем рядом.
Дом который они знали с шестого класса - единственного учебного года проведенного ими в одном классе.
Взгляд голубых глаз, вроде бы равнодушно скользил по деревянной скамье, затем по облупившейся грязной стене и, на конец, по большому окну с матовыми стеклами.
- Знаешь, ты мог бы сейчас стоять здесь с ней.
- О чем ты?
- Да... Если бы ты не сказал тогда ей что она хочет быть с тобой. Самоуверенный дурак, разве ты не знал что это ее оттолкнет? - Она смотрела куда-то на асфальт, грустно улыбаясь и чуть покачивая черноволосой головой.
Высокий парень повернул белокурую голову чтобы не видеть ее лица.
Печаль, ее печаль отражалась в его взгляде.
- Ты все знала. - Почти беззвучно прошептал он.
Их взгляды встретились.
- Да. И не ушла. И не спрашивай почему. - Тоска и боль звучали в каждом ее слове.
Он любил ее. Может не так как ту что потерял несколько лет назад, но любил.
И знал что не бросит.
Слабый ветерок дунул неизвестно откуда, не принося прохлады или облегчения.
На раскрытую, длиннопалую мужскую ладонь тихо опустился подвявший цветок.
Пальцы дрогнули.
И он, как когда-то абсолютно другой человек, замер, а затем медленно повернулся и встретил взгляд зеленых, полных слез глаз.
Замерев секунду они смотрели друг на друга, а потом она закрыла окно.
Это ни чего не изменит - он знал.
Это ни чего не изменит - знала она.
Но теперь, они обещали сами себе, от прошлого останется только этот взгляд.
То чего не было. Я.- А знаешь, ты была права.
- А? В чем?
- Я действительно его люблю.
- Ааа...
Кофе, да. Что-бы заполнить напреженую тишину.
Звонок в дверь.
Обеим понятно кто-это.
За окном пять минут лило будто над нами в раз растаяли все снега Уральских гор, и он наверное, промок до нитки.
Я тихо вздыхаю про себя.
Звонок в дверь. Он наверное недоумевает почему ему не открывают.
- Что ты на меня так смотришь?
- Чего же ты ждешь?
Глаза искрятся.
Интересно, легко ли ей было встать?
Мне нет. Тяжесть. Что-то тяжелее свинца, тянет, приковывает к пластмассовой табуретке.
Голоса из не моей прихожей.
Ближе. Еще ближе.
Совсем рядом.
Они входят в комнату где, возле черного экрана сижу я.
Привет - привет.
Долгий взгляд. Он дается особенно тяжело - надо не показать боль, а она сочится ото всюду.
Руки дрожат.
Как в тумане говорю что-то о том что мне пора, что я должна успеть к врачу до шести, и тянусь за сумкой.
Ветер воет. Руки дрожат все сильней.
Уже в коридоре. Обувь, обувь... Где эти чертовы кроссовки?
Скорее, скорее... Ско-ре-е!
Я не хочу слышать эти голоса! Я - не - хо-чу!
У меня же будет истерика.
Но вот уже слышен взволнованный голос...
Смех.
какой-то шум...
Рука судорожно тянется к дверному ключу.
Лицо пылает не смотря на холод.
Глаза щипет.
Вот-вот меня примет холодая тишина улицы... Люди которым все-равно кто я, откуда, почему у меня мокрые щеки...
Еще немного потерпеть.
Но вот я, как в кошмарном сне, медленно останавливаю руку, стою секунду неподвижно потом медленно поворачиваю голову...
...и встречаю растаявший лед голубых глаз.
Громкий хлопок дверью, немного слишком громкий, и вот я, сгорбив плечи, ныряю под дождь.
Одна.
Три не делится ровно.
То чего не было. ОнМы сидели на диване в небольшой, пыльной гостиной.
Рука привычно легла на тонкую талию моей девушки. Странное это слово - девушка... Моя девушка.
Она сидела, выпрямив спину, делая вид что не замечает моего взгляда.
Ну и пусть. Я же знаю - замечает, сидит и гадает что я о ней думаю...
А думаю я о ней много.
Дождливая серость за окном таяла в теплых лучах предзакатного солнца.
Утром шел дождь. И вчера шел дождь. Весь вчерашний день, он то нежно, почти беззвучно шептал что-то, то бешено бил по черным зонтам прохожих.
А сейчас вот вышло солнышко...
Честно говоря, я ему даже обрадовался. Чуть-чуть, но обрадовался... И сразу глупо почувствовал себя предателем зимы.
Сегодня что-то было не так.
Вообще уже около недели что-то не так.
Даже не что-то, а все нас косающеесее .
Всех троих.
Я так долго пытался добиться этой черноволосой девченки...
Собственно с тех пор как она меня бросила. Я ведь старался - читал, интересовался ее жизнью, ее интересами, ею... Я всегда делал вид что она мне интересна только как друг и, в какой-то момент, действительно в это поверил. Но, когда два человека разных полов так близки друг к другу, они не могут оставаться только друзьями...
И вот я сижу на диване, в пыльной гостиной, а моя рука спокойно покоится на ее талии.
Сидеть в полной тишине видно было скучно не только мне, и мы вышли на улицу пытаясь завести беспечный разговор.
- Ну как там в школе?
- да как всегда... Опять контрошка была, по истории. Завалил наверное...
- А.. Ага.
И снова молчание.
После дождя, по асфальту ползало множество тварей. Я уже чуть не раздавил улитку, но вовремя ее заметил.
Солнце уже наполовину ушло за гору, а мы все брели в молчании.
Такой встречи еще ни разу не было.
Где-то возле северного входа в парк, на нас налетел взъерошенный мальчишка и стал что-то кричать, но кричал он так истерично что слов было не разобрать.
Рот почти не закрывался, по сторонам летели капельки слюны... Его можно было принять за сумасшедшего но мы все знали кто это.
Он тыкал пальцем то в меня, то в девчонок, что-то бешено орал не переставая жестикулировать...
Я подошел к нему с намерением успокоить.
Потом я вдруг явно почувствовал костяшки пальцев, и еще что-то, мышцами живота. Немного вогнулся от силы удара, успел удивится - где же боль? И она пришла...
Глаза прикрыли какой-то мерцающей черной тканью, в живот стали вдавливать что-то жесткое, внутренностям некуда было деться, я смутно почувствовал что катаюсь по какой-то жесткой поверхности...
Какие-то голоса надо мной...
Вопли, ругань, испуг, крики...
Боль понемногу отступала.
Я чуть приоткрыл глаза и увидел бледное лицо полное испуга.
Лицо обидчика разглядеть не удалось - его закрывали растрепанные волосы той что упорно его сдерживала.
Потом он вдруг сел на асфальт и закрыл лицо руками.
Светлые руки обняли его за плечи, она все что-то шептала ему на ухо поглаживая словно катенка... На дорожку со звоном упал ржавый кастет.
Я смотрел на эту картину не замечая слез на щеках у моей черноволосой девушки.
Я смотрел не замечая слез на моих щеках.
Я смотрел и не мог понять - кому из них принадлежит мое сердце?
То чего не было. Она.Я сидела в одной из белых комнат городской больницы "Рамбам" и ждала.
Пальцы нервно теребили красный брелок-обезьяну на сумке. Поначалу я не замечала, но когда заметила не остановилась. Нервы надо куда-то девать, пусть даже на ни в чем не повиный предмет.
Справа тихо скрипнула дверь.
Из дверного проема вынырнул мальчик лет пяти и прошел, придерживая павязку на лбу, к вскочившей с места мамаше. А я все провожала его взглядом будто ждала что он вдруг превратится в высокого светловолосого парня.
Еще одна дверь тихонько хлопнула и я осталась одна.
Тик-тик-тик.
Стрелки часов все тикали, тихо поскрипывая, нагоняя тоску.
Тишина, а в тишине - течение времини.
А еще страх. И сотни вопросов.
И не понятно как это вдруг приязнь претекла в это. В такое состояние когда уже ни чего не важно кроме... Кроме чего?
Ответ маячил на близком, и таком недосигаемом горизонте.
Тик-тик-тик.
И кажется что ощущаешь кружение земли.
И что-то жужит в голове...
Сотни вопросов, сотни слов, много событий, много снов, кучи голосов, тучи мух... Стоп! Каких мух?
Открыла глаза и обнаружила что полулежу на полу в такой позе что зародышам и не снилось.
Быстро встала, отрехнулась и села на синий мягкий стул.
Брелок снова попал в мои нервные руки.
Время, время, время, ВРЕМЯ!
Стрелка часов. Она сдвинулась с места всего на пятнадцать минут?!
А где же та, чертова вечность которую я уже жду?
Мои мысли перебил скрип двери, точно такой же как пять минут назад, когда оттуда появился мальчик.
Теперь-же из темноты шагнул высокий светловолосый парень с гордой улыбкой на лице. Он постаял пару секунд у двери и, морщясь на каждом шагу, двинулся ко мне.
- Перелом ребра! - Гордо заявил он.
Дурак, маленький дурак. Он гордится!
Как, как он не понимает?
У меня чуть сердце не остоновилось когда он так внезапно упал на земь!
Я же так испугалась... Подумала о самом худшем. Почти почувствовала длинную полосу заостреного метала в животе... Почти поверила что потеряла то, что так внезапно преобрела, что и самой не верится.
А сейчас он стоит и гордо улыбается - боевая рана!
Я схватила сумку и быстро двинулась к двери.
В тридцать третей палате, проткнутый капельницей, обмотаный бинтами и загибсованый гибсом, лежал виновник.
Виновник страха, виновник боли, виновник злости и просто - виновник.
Ах, как это легко когото обвинять... Кричать "Это он виноват! Он подлец и вор!". Смотреть с искреней ненавистью не пытаясь понять.
Я ведь могла так ненавидеть. Определенно могла.
Но я не хотела вновь становится слепой.
Поэтому я придвинула стул и села возле кровати больного.
... Он плакал закрыв лицо руками. Плакал.
Потом он держал ее за руку, смотрел в глаза, открывал рот будто хотел что-то сказать но внезапно потерял дар речи. Потом он снова плакал пока она что-то шептала и гладила его.
А потом он посмотрел на нее каким-то обвиняющим взглядом, резко поднялся и ринулся через дорогу.
Громкий взвизг шин и еще один удар страха. ...
Некое холодное прикосновение выудило меня из моего блуждания в недавном прошлом. Он проснулся и осторожно взял мою ладонь в свою.
Его неморгающий взгляд был прикован к уснувшей у его ног девушке. Той самой - третей.
Так мы сидели минуты три.
- Береги ее, слышишь? Она - это все.
Я сжала его большой палец. Из глаз быстро закапали слезы.
Когда я проснулась утром ее на месте уже не было.
Я тихо встала, пошла к кранчику с водой а потом собралась и вышла из палаты.
Я шла наполовину погруженая в мысли а другой половиной разглядывала картины на стенах когда услышала знакомые голоса:
- Но как-же Она?
- Оставь. Ты будешь со мной? Я тебя прошу.
- Но... я...
- Ты ведь этого хотела, признай.
- Прости. Там в палате лежит человек которому я нужнее.
Хлопок дверью.
Я жду с полминуты и вхожу, улыбаясь целую его в щеку и что-то весело щебечу.
А из груди рвется отчаяный крик.
То чего не было. Спустя года.Город тонул в теплом закатном свете.
Нагретый до предела асфальт готов был расплавится или, как вариант, расплавить неосторожного прохожего.
Изредка, вялые птицы, готовые сворится в собственном соку, подавали чуть охрипшие голоса.
Деревья, в большинстве своем сбросили кору, и теперь она свернувшимися пластами застилала землю. Молчаливыми великанами они врезались в краснеющие небеса и, казалось, ни что не может потревожить их покой.
Жара царствовала над горой, загоняя всех в прохладные дома.
Город впал в полусонную жизнь.
Две одинокие фигуры, медленно двигались по дышащей жаром улице привлекая внимание скучающих кошек.
Рука об руку, но все же чуть сторонясь.
Их мысли затерялись где-то в таком далеком, но таком близком прошлом.
Уже не маленькие, хотя, может еще и маленькие. Они шли вместе, как уже несколько лет, и вместе не могли заставить молчать навязчивую память.
Асфальт умудрялся жечь ноги даже сквозь кроссовки на толстой подошве, а тело словно плыло во влажном тепле.
Тихо и заунывно. Так не похоже на его обычное поведение.
Наверное потому, что ее дом совсем рядом.
Дом который они знали с шестого класса - единственного учебного года проведенного ими в одном классе.
Взгляд голубых глаз, вроде бы равнодушно скользил по деревянной скамье, затем по облупившейся грязной стене и, на конец, по большому окну с матовыми стеклами.
- Знаешь, ты мог бы сейчас стоять здесь с ней.
- О чем ты?
- Да... Если бы ты не сказал тогда ей что она хочет быть с тобой. Самоуверенный дурак, разве ты не знал что это ее оттолкнет? - Она смотрела куда-то на асфальт, грустно улыбаясь и чуть покачивая черноволосой головой.
Высокий парень повернул белокурую голову чтобы не видеть ее лица.
Печаль, ее печаль отражалась в его взгляде.
- Ты все знала. - Почти беззвучно прошептал он.
Их взгляды встретились.
- Да. И не ушла. И не спрашивай почему. - Тоска и боль звучали в каждом ее слове.
Он любил ее. Может не так как ту что потерял несколько лет назад, но любил.
И знал что не бросит.
Слабый ветерок дунул неизвестно откуда, не принося прохлады или облегчения.
На раскрытую, длиннопалую мужскую ладонь тихо опустился подвявший цветок.
Пальцы дрогнули.
И он, как когда-то абсолютно другой человек, замер, а затем медленно повернулся и встретил взгляд зеленых, полных слез глаз.
Замерев секунду они смотрели друг на друга, а потом она закрыла окно.
Это ни чего не изменит - он знал.
Это ни чего не изменит - знала она.
Но теперь, они обещали сами себе, от прошлого останется только этот взгляд.
-
-
08.12.2005 в 19:44-
-
09.12.2005 в 16:12-
-
09.12.2005 в 17:24Ну и что?
-
-
09.12.2005 в 17:26Разве тошнит от красоты?
-
-
09.12.2005 в 17:58