Темное, красноватое небо как всегда было затянуто тяжелыми, не естественно рыжеватыми тучами. Среди остатков зданий и военной техники пробивались не здоровые, бледные от недостатка света растения. Ужасно худая кошка-ободранка прочесывала местность своими глазами прожекторами, на предмет еды. Уже было темно или еще было темно, ни кто не знал - здесь всегда было темно.
Возле скелета огромного здания располагался маленький, палаточный лагерь. Скромный костер больше дымил чем грел, но люди радовались возможности посидеть возле огня и посмеяться, хотя смех раздавался редко - слишком свежа была память обо всем случившемся. Привычные подсохшие корешки растений, сохраненные с тех далеких времен когда на небе можно было увидеть солнце, сегодня заменили на такое драгоценное лакомство как хлеб. Тихий напев постепенно усиливался превращаясь в общую песню. По кругу передавали, не известно откуда взявшеюся бутылку давно просроченного вина. Настороженно прислушиваясь к не обычному шуму, к лагерю приблизилась голодная ворона. Необычный для весеннего Иерусалима холод пробирал, легко одетых людей до костей. Маленький мальчик с большими карими глазами, подошел к громко поющему мужчине сидящему чуть в стороне от огня, и осторожно положив ему на колени что-то блестящее, повернулся и улыбаясь пошел в направление дырявой палатки. Мужчина опустил глаза и увидел неуклюже разукрашенную, треснутую яичную скорлупку. Удивленная улыбка появилась на небритом лице - сегодня Пасха, но никто кроме него не получил такого подарка. На душе сразу стало теплей.
Люди теперь весело болтавшие между собой, раньше могли встречаться на поле битвы люто ненавидя друг друга. Собравшиеся вместе, они старательно пытались не предавать этому значение, не замечать всевозможных акцентов, не вспоминать о своем прошлом. Это было трудно.
Дым ел глаза сидевшему ближе всех к огню человека. Он листал лежавшую на коленях толстую книгу, ища нужную страницу. Взгляды всех окружающих, включая осмелевшую ворону, были прикованы к расплывчатой фигуре. Страница была найдена но священник не спешил начинать с опаской поглядывая на бывших представителей Ислама. Он помнил что все они теперь единой веры - веры в спасение, он помнил что все они теперь братья. Помнил, но все равно сомневался.
Из холодной темноты к лагерю, медленно приближался незнакомый бедуин оттягивая на время начало чтения, и люди хотя и удивились но поспешили освободить место поближе к костру. Бедуин поравнялся с задним рядом и встал смотря не моргающими глазами куда-то в даль. Два парня переглянулись и ни слова не сказав встали чтобы подвести нежданного гостя по ближе к костру. Бедуин послушно уселся туда куда его привели продолжая смотреть не известно куда. Лагерьская кошка подошла и обнюхала незнакомца, затем потерлась головой об его колено и урча устроилась рядом.
- Он сумасшедший, да мама? - Громко спросила черноволосая девочка заинтересованно поглядывая на стройного бородатого человека.
- Не говори так! Может он нас боится!.. - Ответил мальчик сидевший рядом.
- Тогда он не сел бы с нами!
- Тихо вы оба! - Пресекла дальнейшие споры мать.
Бедуин продолжал неподвижно сидеть. Пахло сыростью.
- Принесите ему воды! - Крикнул кто-то.
- Лучше вина. - Отозвался другой человек поднимаясь с земли.
В дали послышался шум. Кошка прекратила мурлыкать и настороженно подняв голову повела ушами. Подул ветер. Люди стали перешептываться поглядывая в сторону шума где явно было движение. Бедуин встал, повернулся к объекту всеобщего обсуждения и пошел не обращая внимания на подоспевшего человека с вином.
Несколько сотен оставшихся в живых после котострофы людей, собравшихся в этом единственном в мире населенном месте сейчас стояли возле пустынной Храмовой горы. Эту гору запрещалось посещать людям. Эта гора - единственное святое место для этих людей. Сейчас позади неё пробивался свет.
Никто не нарушал молчания.
На горе стоял улыбающийся человек. Он поднял руки и на толпу нахлынули воспоминанья, каждый ослеп крича от этой боли потери не замечая никого вокруг, каждый видел заново как рушится его счастье, каждый всей душой желал вернутся и ничто не было так важно как это желание. Вернутся или забыть.
- Христос воскрес - Воскликнул бедуин.
Вдруг все прекратилось. Человек на горе стоял с поднятыми к небу руками, на щеках его блестели слезы но он улыбался. Над горой поднималось солнце просвечивая сквозь дыры в его ладонях.